Очерки старообрядчества: Фильм «Невьянская икона» поедет по городам и весям

Презентация уникального кинополотна «Невьянская икона» — первого документального фильма об уральском горнозаводском старообрядческом иконописании, подготовленного к показу компанией «Реал-Дакота», состоялась в воскресенье, 28 февраля, в невьянском государственном историко-архитектурном музее. Посмотреть фильм собрались старообрядцы белокриницкого и часовенного согласий, историки, краеведы и даже единоверческий священник…

Фильм, аналогов которому в истории российской документалистики еще не было, подготовили к показу несколько молодых единомышленников. Полотно получилось в меру научным — скорее, научно-популярным, с ярким языком носителей уникальной культуры дораскольной Руси. Слово в фильме предоставлено не только коллекционеру и главе Екатеринбурга Евгению Ройзману, но и реставраторам из художественного училища имени Шадра, которые занимаются исследованием невьянских ликов, и самим старообрядцам. В их числе Мефодий Константинович Тюкин — активист невьянской общины РПСЦ, которая в эти дни завершает строительство храма во имя Всемилостивого Спаса, и Василий Васильев — наставник старообрядческой Крестовоздвиженской часовни Невьянска.

При этом режиссер-постановщик Мария Васенина перед показом выразила слова благодарности Екатерине Ощепковой — председателю старообрядческой общины невьянского храма и отцу Павлу Зырянову — настоятелю екатеринбургского христорождественского храма РПСЦ.

Фильм, внешне довольно простой, повествует об уникальном явлении уральской культуры — невьянской иконописи, которая известна по всему миру и пользуется популярностью: ее исследуют, изучают, пытаются копировать, тем самым подчеркивая ее значимость и отсутствие аналогов. Цель фильма, по словам авторов, в том, чтобы показать массовому зрителю не только сами эти иконы, но их тех, чьи предки их создавали, а главное — подчеркнуть, что сегодня иконы невьянского старообрядческого письма не брошены, не забыты, но свято сохраняются как учеными, так и верующими. К сожалению, все попытки скопировать или повторить такие иконы оканчиваются неудачей, хотя реставраторы и художники не теряют надежд, полагая на исследование, изучение и анализ этих одухотворенных, выполненных в особой технике ликов, годы своих жизней.

Примечательно и то, что фильм стал, по сути, полотном-проповедью Старой Веры в современной жизни. Акцент в нем сделан не на истории и прошлом, а на сегодняшнем дне иконы и тех, благодаря кому она сохранилась. Если Евгений Ройзман в свойственной ему ораторской манере рассказывает о том, как к нему попадали иконы, то старообрядцы скромно демонстрируют свою веру: Мефодий Константинович, к примеру, пожертвовал строящемуся храму в своем родном городе не одну икону, доставшуюся ему от его бабушки и мамы, исповедовавших беспоповство. А наставник Василий Васильев рассказывает о многочисленных кражах ликов из часовни.

На этом фоне городская община староверов Екатеринбурга, возродившаяся лишь в 1990-х годах, «похвастаться» особо ничем не может, кроме того, что сегодня молится на иконы, часть которых также относятся к поздним невьянским. Верующие тоже стали героями фильма, «попозировав» телеоператору за одним из богослужений.

Виктор Байдин, доцент кафедры истории России УрФУ, рассказал в фильме о значимости уральского старообрядчества, которое незримо подпитывалось самим протопопом Аввакумом, который и на Шарташе бывал, и в главном соборе Тобольска настоятельствовал во время ссылки.